-Витя, Вить, там только разогреть, я не думаю, что меня больше чем на неделю положили, Витя.
Слушай сюда, там в кастрюльке Витя, там макарошки, слышь, а вот в контейнере, цветастый такой, котлетки.
В пузатой кастрюльке, Вить, там борщ, там за банкой с огурцами…
Женщина прижимая телефон к уху, согнувшись чуть ли не в двое, завернувшись в больничный халат больше её размеров на пять.
Шаркая стоптанными тапками из какого -то диковинного типа дерматина, причём разного цвета, один черный, на носке его было написано ж.о, второй коричневый с такими же буквами, только сбоку, двигалась в сторону палаты и старалась медленно, буквально по слогам, рассказать, что и где лежит в холодильнике.
Сыну, наверное, — подумала медсестра Инна, устало зевнув, сколько таких важных ценных указаний она переслушала за двадцать лет работы.
-Витя, Витюш, послушай меня, там бутерброды, да, там как раз еды на неделю, слышишь, Витя, как раз говорю на неделю.
Если не выпишут? А ты не переживай. Вить, если не выпишут, я попрошусь у доктора, он знаешь какой у нас хороший Витя, знаешь какой!
Я у него попрошусь и прибегу быстренько, приготовлю, алё, Витя, Вить, слышишь?
Женщина остановилась как раз напротив поста, где сидела Инна.
-Связь прервалась, — устало пожала плечами женщина.
Куда ты собралась бежать через недельку, — думает Инна, хорошо, — вовремя привезли её, дотерпела до последнего, вот наши женщины. Наверное, боялась семью оставить, а то, что чуть на совсем не оставила не подумала.
Ей отдыхать надо, а она борщи да котлетки… Но вслух этого, конечно, не сказала, а просто улыбнулась.
-Сын? — спросила Инна.
-Муж, — слабо улыбнулась женщина, — боится, что голодный останется.
У женщины зазвонил, зажужжал телефон.
-Да, Витя, алё. Слышишь Витя, слышишь там за банкой…Витя, Витя, ты что? Он меня же с того св… Да ты что, Витя, ну мужчина. Вить, ну он же врач…
Инна покачала головой.
Женщина доковыляла до палаты.
Пропищал таймер, пора мерить температуру, Инна вошла в палату.
-Алё, алё, Мариночка, слушаешь, — разговаривала по телефону женщина у окна, — слушай меня, ты у меня девочка взрослая уже, тебе восемь лет, смотри, там в кастрюльке мясо, надо доварить суп, хорошо?
Ну конечно ты сама, Мариночка, а кто же папу с Серёжей будет кормить, выручай дочка, только на тебя надежда, а то мужики с голода помрут Серёжа с тренировки придёт будет голодный, папа что делает? Лежит? Ну хорошо, там это доча…
Инна раздала градусники и пошла в другую плату.
-Тёть Катя, ты уж присмотри за моими, да скрутило вот, увезли на скорой. Ой, не приготовила даже ужин, они там у меня голодные…
Инна разнесла градусники и задумчиво села на место, когда пришло время забирать их, она застала почти ту же картину, женщины разговаривали по телефону со своими мужьями.
-Да Саш, конечно, не приходи, я ребёнок что ли? Ну что ты, -Инна обратила внимание на лицо женщины, ей показалось что женщина сейчас заплачет.
В каждой палате кто-то звонил, просил кого-то посмотреть за своими или рассказывал, как и что поесть.
Инна подумала, что ведь это было и раньше, это было всегда, попадала женщина в больницу обычно спонтанно, и нет чтобы о себе подумать, она тревожилась чтобы Петя, Витя, Вася не остался бы голодным, не сломал чего — нибудь машинку стиральную например или пылесос, если вообще разберётся как включить.
Почему -то раньше Инна этого не замечала, думала, что так и надо, все так живут, так жили её бабки, мать, свекровь, сёстры, подруги соседки, так жила вся страна.
Сомневаться Инна начала в правильности распределения обязанностей в семье, когда положили к ним дамочку одну.
Что-то там, где-то у неё закололо, вот и делали обследование.
Она разительно отличалась от измученных болями женщин, переживающих за домашних, не принимающих свою болезнь серьёзно, рвущихся убежать домой, а то там…
Эта женщина, милая, сдобная словно пончик, в белых кудряшках, с щёчками, словно наливные яблочки, белыми сахарными зубками, маленькими и острыми, как у мышки, вся какая -то в рюшках, в воланчиках, с наивными голубыми глазками.
Она сидела на кровати поджав ноги и говорила в трубку отрывистые фразы, что-то будто приказывая.
-Михаил, я не хочу блины из полуфабрикатов, тебе что трудно завести тесто и пожарить мне блинчиков? То есть, когда ты болеешь, я прыгаю на цырлах, я еду на другой конец города…
Хорошо, да я тебя услышала.
Женщина положила трубку и повернувшись лицом к соседкам начала мило знакомиться.
Палата находилась напротив поста, Инна невольно слышала всё о чём говорят женщины дверь они оставили открытой.
Через пару часов новенькая продефилировала вниз, предварительно спросив у Инны, может ли она выйти, там к ней пришли.
Принесла она фрукты, что-то ещё и блины, восхитительно пахнущие блины.
— Угощайтесь девчонки, муж нажарил блинчиков.
Все в изумлении открыли рты, Инна тоже не могла поверить своим ушам.
-Он что у вас, повар? — спросила тихая женщина, которой кто-то постоянно названивал и что-то требовал.
-Кто? Муж? Нееет, он у меня водитель.
-Какой водитель?
-Обычный, водит большой грузовик, приехал со смены, приготовил, покормил детей, привёз мне ужин.
-Но он же устал как так можно? Мужик вкалывал…
-В смысле как можно? Мы оба работаем…
-Нууу, милочка, вы не сравнивайте мужскую работу и женскую, — усмехнулась женщина у окна.
-Да вы что, серьёзно? Если бы я была здоровым двухметровым мужиком, конечно, я бы работала водителем или на стройке, например. Но, я, к счастью, слабая женщина и выполняю работу соразмерную моему телосложению.
Конечно, я готовлю, убираю, стираю, но если муж дома, то мы делаем это всё вместе, дети тоже помогают.
Я работаю, я не служанка в конце концов, я тоже устаю на работе.
Взяли привычку, ах муж устал, отстоит какая -нибудь прошу прощения, Клава смену в магазине, где ни присесть, ни водички попить, всё по расписанию, да ещё долбят все, покупатели, руководство, а она стоять должна и улыбаться, бежит домой с полными пакетами еды, там же семья голодная, сидят рты открыли, словно галчата, а то что та Клава жрать хочет и с ног валится да кому это интересно, она же женщина и это её обязанность.
Мать моя до сих пор вопит что я неправильно веду себя, мол, мужа не уважаю, сбежит от меня.
Должна наготовить сто пятьдесят блюд, посадить муженька с детушками малыми и прыгать вокруг, блюда на стол готовые метать, грязную посуду убирать, накормив барина с потомством, всё перемыв, всех выслушав, уроки сделав, постирав, погладив вещи, можно и сбегать перекусить, на ходу.
Вот это настоящая хозяйка, вот такой женой и матерью можно гордиться.
Шестнадцать лет вместе, материны и свекровины прогнозы не сбылись. не сбежал, да ещё и палкой не выгонишь.
Мать-то моя всю жизнь так живёт она не знает как по — другому.
Жена брата уехала на две недели к своей матери, а наша в больницу попала.
Так маман миллион раз позвонила, чтобы я Андрюшу сходила, покормила, голодный мальчик там, сорок лет детинушке не знает где что в доме лежит, спрашиваю у матери почему не говорила раньше, что Андрюша инвалид.
Она в недоумении какой мол, инвалид.
Я и отвечаю, что тоже удивилась вроде на должности хорошей, вместе выросли, не замечала, чтобы слабоумием страдал и картошки себе пожарить не мог, или кашу сварить какую.
На крайний случай в кафе или столовую бы сходил, так нет, Андрюша только домашнюю пищу ест, папе -то она наготовила, ну если что я есть, поеду покормлю.
Обижалась на меня месяц не помогла в трудной ситуации.
А мне надо было к ней каждый день приехать, бульончик там привезти или кашку, да ещё двух взрослых мужиков контролировать, чтобы не голодными были.
Бабка моя, всю жизнь на железной дороге работала, натягается шпал этих, или зимой попробуй- ка вручную пути почистить, домой приходит, там дед, да пятеро детей, все есть хотят, чашками стучат дед во главе всех.
Вспоминает мама с сёстрами и братьями как им весело было.
— Папка стучит в чашку, мы стучим, кричим речёвки мамке, что есть хотим. Мамка как волчок крутится, да быстро так, раз- раз, уже борщ кипит, котлеты жарятся, да всё с шутками- прибаутками.
С утра встанет пораньше, пирожков напечёт, пончиков…
Вот так -то милые мои, а я так жить не хочу и не буду.
Я матери всегда помогала, и думала вырасту, если мужик такой как мой отец и брат будет я не буду с ним жить.
Нет у меня папка вот такой, и брат тоже, но никогда, никогда в жизни они не занялись»женской», по их мнению, работой, а мой муж не такой.
Мы всё делаем вместе.
Это в деревне может и есть разделение, а у нас нет, что у нас делать мужикам? Страшного зверя по имени диван давить, ну уж нет.
И вещи я себе покупаю никогда износятся, а когда хочу, нет, я, конечно, не дурная, не бегу каждую неделю по магазинам и распродажам, мужу и детям тоже всё берём, но и себя не забываю, милыми безделушками балую.
Увидела коллега зонт у меня, пищит, визжит какой миленький, цену узнала, отвернулась. Я знаю, что потом с девчонками шептались за спиной что я транжира, что можно и в магазине низких цен найти хороший зонт. Что они лучше мужу да детям что-нибудь купят, а уж сами так, и бахвалятся ведь этим.
Сказала так и смотрит на всех голубыми своими глазками, трясёт кудряшками.
-Вы вот плевали на своё здоровье, таблетку выпила и вперёд. а то, как же семья -то без тебя довели себя, смотрю на вас и сердце кровью обливается.
Что лучше сделали?
Себе боль причинили, родные ваши там переживают, а всё, потому что на себя времени нет надо семье служить, верой и правдой…
Помолчали женщины, а потом заговорили Инна всё слышит и слушает, начали говорить, что так неправильно, это всегда так было и вообще.
-Ой, да ну вас, каждый живёт как хочет, — сказала эта в воланчиках, — вам так хорошо, мне так.
-А ведь она права, подала голос та молчаливая, — совершенно права, мой вон только названивает и бурчит что я всех подвела своей болезнью, — и женщина заплакала.
Домой Инна ехала задумчивая, что-то перевернулось у неё в голове.
Фу ты — думает — вот надо было ей вылезти, теперь не могу перестать об этом думать. Ведь права она права эта дамочка, как про себя окрестила Инна женщину, и что здоровье своё на последнее место ставим, и про прыганье вокруг стола, и про вещи, всё, всё правда…
Читать также:Почему даже сильные женщины сильно реагируют на критику
Зашла в магазин, нагрузила полные сумки, и пошла домой.
пришла, дочь стоит посуду моет, что за день накопилась сын в компьютере, муж на диване.
-Мама пришла, вкусняшек принесла, — заблеял муж козликом, сын выскочил.
-Ма, чипсов купила?
-Почему Алёнка посуду моет?
-Пришла, потому что только, вот и моет, чтобы от тебя не попало что целая раковина посуды, — хмыкнул сын.
-Алёна, отойди от раковины эти два… полена жрали весь день и посуду в раковину складывали? а девчонка прибежала и давай тут вас обслуживать? а ну встали оба, быстро и пошли на кухню убирать и мыть.
Обнаглели.
-Мам, да мне не трудно я же тебе помогаю.
-Чем вы мне помогаешь? Двух здоровых лбов обслуживать?
Весь вечер бушевала Инна, пообещала за неделю найти квартиру, или хоть комнату и съехать с Алёнкой, потому что устала.
Инна не съехала, муж сначала обиделся, к маме ушёл, сын, насупившись сидел.
На следующий день, когда Инна после работы зашла в магазин, следом зашёл сын и помог нести пакеты.
На кухне стоял муж, они с Алёнкой запекали курицу, запахи стояли на весь этаж.
Все помирились.
Муж рассказал Инне что мама его отправила домой, ещё и отругала как следует, сказала, что очень понимает Инну и что, прожив жизнь, поняла только сейчас, что всю жизнь жила не так как хотелось, а так как было принято, кем-то и когда -то давно.
-Я не знал, что так всё сложно, — оправдывается супруг, просто мама так всю жизнь делал, бабушка.
Я считал, что это ваша обязанность.
-А ваша какая?
-Нуу не знаю…деньги зарабатывать, работать.
-А мы на работе просто так, сидим и красуемся да?
-Ладно, Инна, я всё понял…
Добрый день, мои хорошие!
Обнимаю вас крепко!
Шлю лучики своего добра и позитива!
Всегда ваша
Мавридика д.
Источник: dzen.ru
